Форум » Архив Игры » Несколько лет назад. Казематы, внутренний дворик. » Ответить
Несколько лет назад. Казематы, внутренний дворик.
Feinriel: Сегодня Фейнриэля с самого утра раздражало все: слишком тесный воротничок ученической мантии, то, что длинный подол с непривычки путается в ногах – он еще не успел привыкнуть к новой одежде; камешек, попавший в ботинок. Раздражала даже пустующая вторая кровать в его комнате, то, что при поступлении в Казематы он счел хорошим знаком: некому было бы надоедать ему разговорами. Тогда Фейнриэлю больше всего хотелось побыть одному, привыкнуть к своему новому положению, как следует пережевать свою злость на Хоука и его компанию, на мать, на подозрительно вежливых храмовников, спокойных магов… Наверное, из опасения, что он мог быть одержим, его и поселили в комнате одного – вроде бы и под присмотром, но и навредить никому не сможет. Не спешили чему-то учить или заводить душевные разговоры – то ли присматривались, то ли давали время привыкнуть. Один раз заглянул Первый чародей, посмотрел внимательно, устало улыбнулся и пообещал, что чуть позже они обязательно поговорят. Несколько раз заходил один из старших магов Дек… Декти… Фейнриэль не запомнил его имени. Выспрашивал о матери, о снах, о том, что с ним происходило странного в последнее время… Декти-как-то-там Фейнриэлю не понравился, поэтому отвечал он неохотно, в глаза чародею не смотрел, предпочитая рассматривать плитку пола и ковырять ее носком ботинка. Во вздохе, которым тот одарил юношу, покидая его комнату, слышалось вселенское терпение и всепрощение. Прошло три дня. Декти-как-то-там больше не появлялся, не заходил и Первый чародей. Даже демоны в его снах будто притихли, дав возможность вздохнуть с облегчением. И только прохаживающиеся по коридорам Круга храмовники – Фейнриэль еще не отличал их друг от друга, поглядывали пристально и настороженно. Но сегодня Фейнриэлю приснился кошмар. Проснувшись, он не помнил подробностей, только ощущал настоятельную потребность вымыться – не отпускало ощущение, что он вымазался в чем-то липком и грязном. Вымылся, но легче не стало. Из-за двери (никаких запоров, кто бы сомневался) слышались веселые голоса учеников, отправлявшихся на занятия. «Идиоты», - мрачно подумал Фейнриэль, и внезапно тесное пространство комнаты показалось ему невыносимым. Решившись, он вышел в коридор и направился к внутреннему дворику – оттуда доносилось журчание воды. Фонтан. Все лучше, чем ничего. А на храмовников в коридоре и у дверей он постарается не обращать внимания. Все-таки он не делает ничего предосудительного.
Ответов - 9
Bethany Hawke: Детей с утра должна была забрать Максина, которая считалась одним из лучших специалистов по истории Киркволла, которую Бетани еще не очень хорошо знала, и неплохо ладила с детьми. Бетани сопроводила детей на завтрак и со вздохом облегчения передала их женщине. Как бы ни нравилось ей работать с детьми, с непривычки она очень уставала. Иногда девушке казалось, что ее окружает бесконечный шум, похожий на гудение роя пчел, от которого некуда скрыться. Ей хотелось схватиться за голову и убежать куда-нибудь, где тихо и никого нет. По утрам таким местом чаще всего оказывался внутренний дворик, в центре которого журчал фонтан. Этот шум магичке не мешал, наоборот, успокаивал и расслаблял. Бетани вышла в садик с книгой в руках, в надежде на то, что некоторое время сможет посвятить чтению. Оказалось, что в садике она не одна. Мужская фигура показалась девушке знакомой. Кажется, она видела его где-то совсем недавно... Но в Казематах было столько новых лиц, и чародейка никак еще не могла привыкнуть и запомнить их. На человеке было одеяние ученика, но почти все ученики в это время должны были находиться на занятиях. Девушка заинтересовалась - Доброе утро? - поздоровалась Бетани, не слишком уверенно, надеясь, что не отвлекла незнакомца от чего-то важного.
Feinriel: - Доброе... - машинально отозвался Фейнриэль, поворачиваясь к девушке, как вдруг осекся на полуслове. Он определенно видел раньше это круглое миловидное лицо, эти волосы... и хоть сейчас на магессе была не рубашка с глубоким вырезом, а синяя мантия чародейки Круга, ошибиться было невозможно. - Вы... ты... здесь?! Он прищурился, взгляд из неуверенного стал злым, колючим. Ну конечно же, она, сомнений быть не может. Во рту появился неприятный горький привкус. Пещера на Рваном берегу, у горла Фейнриэля держит клинок главарь работорговецев, угрожая убить на месте, если человек внизу сделает еще хоть шаг... Хоук. И его спутники. Варрик Тетрас, эльф с седыми волосами и двуручным мечом, и... эта девушка. Она агент Круга? Нет, магессу вряд ли выпустили бы из Казематов болтаться в компании наемников. Значит, ее тоже схватили храмовники. Такой человек, как Хоук, вряд ли отдал бы свою спутницу просто так, значит... его убили? "Ну и невелика потеря, подумаешь" - поддаваясь детскому чувству обиды, подумал Фейнриэль. Тут же стало стыдно. Чуть не с младенчества мать вложила в его голову одну простую мысль - нельзя никогда желать кому-либо смерти, иначе боги тебя накажут. Впрочем, мысль о разгневанных богах уступила место злорадной мыслишке - "Ага, и тебя тоже поймали!" Впрочем, вслух Фейнриэль произнес более избитую фразу: - И что ты здесь делаешь? Арианна старалась научить сына хорошим манерам.
Bethany Hawke: Когда молодой человек обернулся, Бетани узнала его. Тот самый мальчик-полуэльф, которого они с Гарретом спасли на Рваном берегу, не дав работорговцам увезти его. О, они тогда побегали по городу и поисках... Фейнриэля. Да, вроде бы так. Работорговцев перерезали с особым удовольствием, ни Хоуки, ни Варрик, ни тем более Фенрис их терпеть не могли. Юношу удалось благополучно вывести из пещер на Рваном Берегу. Фейнриэль отправился в Круг, но, несмотря на то, что они фактически были соседями, девушка еще ни разу не видела его в Казематах. Слишком мало времени прошло с тех пор, как она сама оказалась в стенах крепости и слишком занята она была своими проблемами. Магичке стало стыдно. Она же успела не только устроиться в Казематах, но и пройти Истязания, а мысль проведать юного Фейнриэля даже не пришла ей в голову. Мысленно побранив себя за это, девушка улыбнулась полуэльфу. - Привет, Фейнриэль. Ты меня вспомнил, надо же! - и, отвечая на его вопрос, она взмахнула рукой, как бы обращая внимание собеседника на свой наряд. - Я здесь живу теперь. Как полноправный маг Круга. А как у тебя дела, расскажешь?
Feinriel: - Никак, - буркнул Фейнриэль и отвернулся, уставившись в фонтан. Дно каменной чаши было вымощено мелкой синей плиткой, отчего вода казалась неправдоподобно голубой, будто кто краски плеснул. В фонтане плавали несколько крупных ярких рыбешек – оранжевая, две синих с черной полосой на боку, три желтых в мелкую темную пятнышку. Девушка едва слышно вздохнула, наверняка поняла, что общаться он не хочет. Может, обиделась. Ну и ладно. В Круге она столько же, сколько и он сам, а поглядите-ка, уже Истязания прошла… В горле стал комок, Фейнриэль глотнул с усилием. Внезапно вспомнился сегодняшний сон, и отчаянно захотелось потереть горло, как будто это поможет стряхнуть прикосновения демонов. - Меня хотят усмирить, - голос задрожал. Девушка, уже решившая было оставить его одного и почитать в тени на скамейке, остановилась. Фейнриэль откашлялся. – Меня хотят усмирить, - с усилием повторил он, - я точно знаю. Я здесь… уже неделю. Со мной никто не разговаривает. Наверное, ждут, пока я превращусь в одержимого, - на глазах выступили слезы злости, в носу защипало, - и тогда можно будет без помех перерезать мне глотку. У Первого чародея нет на меня времени, он прислал какого-то мага из старших, он похож на крысу… и он меня расспрашивал о том, не случалось ли со мной чего странного! Странного! – Фейнриэль повернулся, взмахнув руками, в упор глянул на Бетани. – Почему вы оставили меня в живых?! Неужели нельзя было на месте меня прирезать, если уж не отпустили к долийцам? Они бы точно смогли мне помочь, я знаю! У них… древняя магия, знания древнее шемленских, мне мать говорила, и они не боятся магии! И они бы не стали держать меня взаперти, как бешеного пса! Фейнриэль отвернулся, кусая губы и стиснув пальцами пояс ученической мантии. Взглянул на свое отражение в фонтане. Прилив злости схлынул так же внезапно, как и накатил. - Только вот тряпку эту зачем-то выдали, - почти прошептал он, разгладив складки у пояса. – Ну да ничего. После меня другому кому-нибудь сплавят. Зачем добру пропадать.
Bethany Hawke: Бетани вздохнула. По всему выходило, что Фейнриэлю в Круге плохо. Саму ее здесь все устраивало - она могла изучать магию, читать книги, даже увидеть которые у нее раньше не было возможности, заниматься с детьми и развиваться. Она уже была состоявшимся магом, когда ее приняли в Круг, поэтому и Истязания она прошла так быстро. С Феем все было сложнее. Дар в нем еще не открылся толком, только мучил кошмарами. Да и такие резкие перемены в жизни наверняка нелегко было пережить. Девушка положила руку на плечо молодому человеку, пытаясь хоть как-то поддержать. Она не могла заставить старших магов прямо сейчас заняться вновь прибывшим, не могла и пообещать ему, что случится чудо и все разом станет прекрасно. Но могла утешить, поддержать и попробовать успокоить. - Ну что ты, Фейнриэль, - мягко сказала она. - С чего ты взял, что тебя хотят усмирить? Если бы это было так, то они сделали бы это, как только ты появился. Твоя.. проблема не так проста в решении. Дай им время. Злости не было. Наверное, будь это кто другой, она рассердилась бы на грубость и прочла бы нотацию о правилах поведения. Но у Фейнриэля был такой потерянный вид, что чародейка сразу поняла - он не хотел ее обидеть целенаправленно. Ему, наверное, страшно и непонятно все кругом. - А что касается долийцев... Ты же знаешь, как они относятся к людям? Кто знает еще, как бы тебя приняли там. Если вообще приняли бы. Долийцы живут замкнуто и не любят чужаков.
Feinriel: Фейнриэль подавил порыв дернуться, когда на плечо опустилась теплая ладонь. И так уже наговорил много лишнего. Так… мягко его до сих пор касалась только мать. К тому же он чувствовал искреннее расположение девушки, и - как неловко, он до сих пор не знает ее имени! А вот она его запомнила, как ни странно. Присутствие чародейки необъяснимым образом успокаивало, и первый раз за время своего пребывания в Круге Фейнриэль почувствовал, что может вздохнуть свободнее. Пусть на какое-то время, но в душе воцарилось подобие мира, пусть даже это было опустошение, порожденное усталостью. - В эльфинаже меня дразнили «человечьим выродком», - негромко сообщил он, - а некоторые люди, в основном пьяные, пытались рассказать мне, что именно делал мой отец с моей матерью. Может быть, долийцы и не приняли бы меня, как своего, но зато там не было бы стен и решеток… Он немного помолчал. Здравый смысл подсказывал, что все равно он не смог бы скрываться вечно, храмовники нашли бы его даже у долийцев, а если бы удался побег, кто поручится, что на пути не встретится очередной работорговец? Об участи запроданных в рабство рассказывали страшные вещи, хотя в данный момент Фейнриэля мало интересовали рабы, которые находятся «где-то там», главное, что он «где-то здесь», и ему плохо. Хотя, может быть, все еще может наладиться? Если девушка права, и в Круге ему сумеют помочь, то не лучше ли подождать? Может быть, дело именно в том, что Первый чародей слишком занят… Как много «если» и «может быть»! - Как тебя зовут? – сдаваясь, спросил он.
Bethany Hawke: - Бетани. - улыбнулась чародейка. - Меня зовут Бетани. Можно просто Бет, если хочешь. Кажется, ей удалось преодолеть сопротивление и острое недоверие Фейнриэля. Если минуту назад он походил на ежа, растопырившего во все стороны иглы, то сейчас плечо под ладонью несколько расслабилось. Кажется, он готов был к диалогу. - Клетки и решетки не всегда бывают материальными, - тихо сказала девушка. - Поверь мне, я всю жизнь бегала от храмовников и магов Круга. Даже если тебе кажется, что ты свободен, все равно ничего толком нельзя, все время приходится прятаться и скрываться. И нет возможности развивать свой дар и учиться его контролировать. А это опасней всего... Бетани вздохнула, но руки с плеча юноши не убрала. Она верила Первому чародею, как самой себе, и была твердо убеждена, что уж кто-кто, а он поможет Фейнриэлю. - Первый чародей обязательно разберется в твоей проблеме. У него сейчас... много неотложных дел, но он помнит про тебя, я уверена. Расскажи, тебя все еще мучают кошмары?
Feinriel: Когда Бетани спросила о кошмарах, перед глазами вдруг мелькнула картинка, несомненно, из сегодняшнего сна. Синевато-фиолетовый язык демоницы, покачивающийся в раззявленной пасти, как еще одна конечность – влажная, подвижная конечность; и ее низкое утробное урчание, дрожью отдающееся во всем теле. Фейнриэля передернуло, рука Бетани соскользнула с его плеча. - Они никуда не делись, - скривившись от отвращения, ответил он. – Извини, иногда они… слишком мерзки, чтобы вспоминать. Миловидное личико девушки излучало искреннюю симпатию, и Фейнриэль почувствовал, что может не только рассказать – его с радостью выслушают. - Они выглядят всегда по-разному, - принимаясь накручивать на палец пояс мантии, начал он, - иногда в своем обычном облике, как сегодня… но чаще в образе тех, кого я знаю. И… - он нахмурился, - самое ужасное, что я не всегда могу отличить фальшивку. В смысле, реальность во сне, даже если она не то, что есть в действительности, выглядит до ужаса правдоподобно. Иногда даже не пойму сразу, сплю или нет. Только если люди в моем сне начинают вести себя… очень странно – тогда да. А в общем, - Фейнриэль поежился, словно не яркое солнышко, а ночной холод коснулся его своими щупальцами, - говорить о демонах – только призывать их. По-прежнему умиротворенно журчала вода в фонтане, две мелкие пестрые птички слетели на парапет, по очереди клюнули капельную россыпь, и вспорхнули обратно, к синему полуденному небу. Фейнриэль проводил их взглядом. - Знаешь… У меня вот… - он покраснел до кончиков ушей, роясь в кармане. Выудил оттуда леденец в яркой бумажной обертке и протянул его Бетани, - я его не ел. Правда. Хочешь?
Bethany Hawke: - Тогда не вспоминай. Прости, что я спросила, это было бестактно с моей стороны. - Бетани с искренним сочувствием смотрела, как изменилось выражение лица молодого человека. Фейнриэлю, кажется, было страшно вспоминать свои сны, а она была всего лишь магом, едва прошедшим Истязания, который ну никак не мог помочь. Как бы ни хотелось. Ах, если бы она была такой же мудрой и опытной, как Первый Чародей Орсино, или такой же сильной и решительной, как ее брат! Но юная чародейка была всего лишь рядовым магом, пусть и неплохим. И даже Гаррет не смог помочь Фейнриэлю и счел, что наилучшим вариантом для юноши было пребывание в Круге. Значит, вся надежда на Первого чародея. Вздохнув, девушка посмотрела на мирно журчащий фонтан. Текущая вода всегда успокаивала ее и помогала привести мысли в порядок. Бетани нравилось в Казематах в основном потому, что именно здесь она могла учиться, читать книги, увеличивать знания, а значит, со временем стать такой же мудрой, как Орсино. Что ж, теперь у нее была возможность и грех было бы ей не воспользоваться. Фейнриэль, нервно теребивший пояс мантии, вдруг полез в карман. И когда он вынул руку, протягивая на раскрытой ладони конфету доверчивым жестом, Бетани удивленно улыбнулась. Это было... как будто дикий зверек вдруг перестал шипеть и позволил погладить себя. Очень приятно и очень трогательно. Девушка подняла глаза и посмотрела в лицо Фейнриэлю. - Спасибо большое, - тихо, почти шепотом сказала она. - Я очень люблю конфеты. Леденец был теплым и, кажется, прилип к бумажке, но это было такой ерундой! Чародейка решила, что это добрый знак и вполне может быть началом зарождающейся дружбы.
полная версия страницы